Мне дал всеведенье пророка,
В очах людей читаю я
Страницы злобы и порока.

Провозглашать я стал любви
И правды чистые ученья:
В меня все ближние мои
Бросали бешено каменья.

Посыпал пеплом я главу,
Из городов бежал я нищий,
И вот в пустыне я живу,
Как птицы, даром божьей пищи;

Завет предверчиво храня,
Мне тварь покорна там земная;
И звезды слушают меня,
Лучами радостно играя.

Когда же через шумный град
Я пробираюсь торопливо,
То старцы детям говорят
С улыбкою самолюбивой:

"Смотрите: вот пример для вас!
Он горд был, не ужился с нами:
Глупец, хотел уверить нас,
Что бог гласит его устами!

Смотрите ж, дети, на него:
Как он угрюм, и худ, и бледен!
Смотрите, как он наг и беден,
Как презирают все его!"

al mi la povon de l' profeto,
en ĉies legas mi okul'
rankoron kaj insidon pretan

Doktrinon de interkonsent'
Proklamis mi per buŝ' kaj plumo
Responde mia propra gent'
Min ekzekutis per ŝtonumo.

Kun cindra ŝut' sur mia vert'
El urboj fuĝis mi, agaca,
Kaj nun mi vivas en dezert',
Nutrante min el Dia graco.

Sovaĝaj bestoj de la ter'
Obeas min laŭ vol' de Dio;
Min aŭdas steloj en eter',
Ludante ĝoje per radioj.

Kaj kiam kun baston' en man'
Tra urbo iras mi, profeto,
Sentencas oni al infan'
Kun memkontenta misrideto:

«Jen kazo frapa por okul'!
Fiera estis li ĝis fuŝo:
Kredigi volis nin, stultul',
Ke voĉas Di' per lia buŝo!

Kaj nun rigardu lin, infano:
malgrasa, pala, en deprim',
en ĝenerala malestim',
senhava, nuda kaj profana».